Глава 5.
Дни шли за днями, недели за неделями. Она ходила к любовнику, как к врачу, выдающему очередную порцию наркотика жадному до наслаждений наркоману.
Она даже читала в сети на эту тему – что-то о сексзависимости, об отклонениях в психике у озабоченных сексом, и чем больше читала, тем больше находила у себя всевозможных психических болезней, а потому прекратила это дурацкое дело и решила, что все идет так, как надо. И по-другому быть не может.
Днем она была бизнес-вуман, строгая начальница отдела, не прощающая ошибок и не допускающая в свой адрес никаких поползновений со стороны мужчин. Никто, никто не смог бы догадаться, какие страсти кипят за этой маской холодной, строгой женщины, далекой от разврата, измены и сексуальной распущенности.
А вот у любовника она преображалась – стоило ей только перешагнуть порог массажного кабинета. Маска слетала, и на ее месте оказывалась нежная, трепетная, невероятно сексуальная девушка, наслаждающаяся сексом, мечтающая о сексе, не стесняющаяся ничего из того, что происходило с ней на свидании!
А происходило много чего. Так много, что девушка, скажи ей кто-то, что она будет делать ТАКОЕ и наслаждаться – она бы плюнула лжецу в лицо.
Каждое свидание не было похоже на другое, и она никогда не могла догадаться, как оно пройдет. На одном свидании любовник был нежен, вылизывал ее с ног до головы, целовал, ласкал, брал так нежно, будто она была хрупким цветком, а не крепкой, сильной, здоровой женщиной. В экстазе она просила взять ее грубо, без особых ласк – просто изнасиловать, растопать ее достоинство, унизить, как уличную шлюху! Но он отказывался это делать, мягко закрывая ей рот своей тяжелой, жесткой рукой.
На другом же свидании он мог с порога задрать ей юбку, содрать трусы, бросить на пол, насаживая ее нежный ротик на член, а потом…потом превратить весь вечер в сплошное унижение, боль…и наслаждение. Он доводил ее до такого состояния, когда она кончала просто от пощечины и грубых слов! От одного матерного слова и удара плетки по заду!
В ее сознании боль уже ассоциировалась с наслаждением, и она понимала, что это не вполне нормально. Но ничего не хотела менять. Как в том анекдоте: « - Вы страдаете извращениями?! – Нет. Я ими наслаждаюсь!»
Вот и сегодня – она не знала, что ее ожидает. Ласка, или ошейник, боль, или горячий язык, горячий, возбуждающий шепот на ушко: «Моя крсавица, моя сладкая ласточка!» Или грубый мат, оскорбления, и горячие шлепки по заду. Мужчина был непредсказуем и очень изощрен в своих ласках и наказаниях. И это хорошо! И это возбуждало!
Она позвонила в дверь, подождала…дверь открылась. Она стоял перед ней – плечистый, мускулистый атлет, загорелый так, будто только что вернулся с курорта. Ей и это в нем нравилось – загар всегда красив, а если к нему прилагаются мускулистые плечи – совсем будет хорошо. Загар – символ здоровья.
Увы, ей в этом году не удалось как следует загореть. Так…чуть-чуть. Работа, а вечерами или тренажерный зал, фитнесс (нужно же поддерживать фигуру?! И для мужа, и для любовника…), или к любовнику – наслаждаться запретным плодом.
Черная майка подчеркивая грудь атлета, загорелые руки, добродушная улыбка, умные, внимательные глаза. Он не сказал ни слова, только чуть отошел в сторону, и она вошла, не оглядываясь назад. Зачем оглядываться, если все хорошее впереди?
Он помог ей снять плащ – на улице было уже по-осеннему прохладно, повесил его на вешалку, и притянув девушку к себе – грубо, сильно, сладко – поцеловал ее в пухлые губки, вызвав легкий стон сквозь сахарно-белые зубки.
- Раздевайся, рабыня! – ровно, спокойно приказал он, и девушка послушно взялась за пуговицы блузки, нетерпеливо освобождая взгляду Господина едва прикрытую кружевным бюстгалтером грудь. Соски рвались наружу, разом окаменев, и девушка закусила нижнюю губку со стертой помадой. Господин не любил, когда она пачкала помадой член, его тело, его одежду.
Раздеваться она научилась за считанные секунды – как солдат в казарме. Только что стояла в блузке и юбке, и вот уже совершенно нага, с готовностью опустилась на колени и ждет приказаний Господина, глядя ему в лицо преданными, собачьими глазами.
- Надень! – приказал мужчина, бросив ошейник, и девушка так же мгновенно надела этот символ подчинения, этот символ унижения, страсти и похоти.
Ооо…один вид ошейника заставил ее киску намокнуть – прикосновение твердого, выложенного бархатом кусочка кожи напоминало ей о том, что скоро грядет наслаждение!
Девушка думала, что Господин потянет ее в комнату, дернулась, но он повел ее в противоположную сторону, в ванну, где приказал ей перегнуться через край ванны и подставить попку – что она быстро, с готовностью и сделала.
Теперь промывка попки не вызывала у нее никаких отрицательных эмоций, и даже стыда. Сколько раз это уже было? Десять? Двадцать? Без анального секса не обходилось ни одно свидание и тогда, когда она была объектом поклонения, и тогда, когда девушка становилась подстилкой, о которую вытирали ноги. Гигиена прежде всего – она одобряла чистоту и порядок.
Теперь Господин постоянно пользовался клизмой. Он превратил это в общем-то простое действо в нечто ритуальное, сакральное, постановка клизмы была сродни ошейнику, за который женщину водили по комнате. Полное подчинение, полное доверие своему Господину!
- Смотри, сука! Смотри! Сейчас я накачаю тебя водой! Знаешь, зачем?
- Ты будешь меня е…ть в зад, Господин! – послушно ответила девушка, чувствуя, как в животе полетели, закружились бабочки – Ты сунешь в меня свой х…й до самого сердца!
- Да, я суну в тебя свой х…й до самого сердца! – мужчина намазал наконечник клизмы кремом, приставил ее к анусу девушку и медленно, аккуратно нажал – Терпи! Чувствуешь, как он входит? Чувствуешь?! Тебе ведь нравится, кого в твою жопу суют твердые предметы?!
- Очень! Очень нравится, Господин! – задушенно ответила девушка, во внутренности которой полилась теплая вода. Привычное, и даже возбуждающее ощущение.
- Терпи! Не сразу бросайся на унитаз!
- Терплю, Господин!
Девушке уже казалось, что она превратилась в огромный аквариум, что внутри завелись рыбки и нормально так тычутся в живот изнутри, заставляя вздрагивать и тяжело дышать. Когда-нибудь она не выдержит и обдаст всю округу! И эта мысль снова заставила ее хихикать.
А потом Господин повел свою кошечку-шлюшку в зал. Девушка ползла, стуча коленями по деревянному полу, а когда оказалась на ковре, Господин дернул за ремешок ошейника, поднимая ей голову, и показал:
- Смотри сюда. Сюрприз! Сегодня ты, грязная девчонка, будешь наказана как следует!
Она посмотрела – на стене ввинчен крюк, выше человеческого роста. Девушка непонимающе посмотрела на Господина, и тогда он взял со стола наручники, и подошел к ней вплотную:
- Надевай!
Она надела, защелкнула наручники, и тогда мужчина взял ее руки, поднял вверх и зацепил цепочку за этот самый торчащий из стены крюк. Вот он для чего! Она поняла!
У девушки сперло дыхание. Она стояла голая, беззащитная, с поднятыми руками, неспособная прикрыть ничего – совсем ничего! Яркий свет люстры, свет боковых светильников высвечивал каждую морщинку, каждую впадинку ее стройного тела и девушка вдруг с облегчением и радостью подумала о том, что сегодня утром побрила и киску, и анус, и ей совсем не стыдно за свое совершенное тело. Что о ее теле может мечтать любой мужчина, да что мужчина – любая женщина, поглощенная борьбой с лишним весом и целлюлитом! Хорошая наследственность, правильное питание, и вот оно – тело, которое может служить эталоном совершенства и сексуальности! Девушка знала себя цену…
- Ноги – в стороны, рабыня!
Она исполнила, и только тогда заметила, что внизу тоже приделаны крепления – с каждой стороны, справа и слева от ее ног.
- Ставь туда ноги!
Она поставила, почувствовала, как защелкиваются «кандалы». Все! Теперь с ней можно делать все, что угодно! Совсем все!
Сердце замерло, захолодело, а к киске прилила кровь. Девушка буквально задрожала, чувствуя, как пульсирует кровь в горячей вагине – что сейчас будет?!
Удар! Еще удар!
Мат!
Еще удар!
Не спрятать киску, не прикрыться – ноги раздвинуты, мокрая вагина раскрыта свету. А плеть хлещет и хлещет, хлещет и хлещет!
Вдруг все прекратилось. Боль утихла. Хотя это и не было настоящей болью – удары лишь горячили кожу, обжигали, как обжигает березовый веник в горячей русской бане. Кожа красная – набухшие груди с торчащими сосками, живот, киска, на губах которой собралось столько влаги, что она начала стекать прозрачной вязкой сосулькой.
И да – кончила два раза. Просто от боли, просто от ударов по набухшей киске. Дергалась, закатывая глаза, извиваясь в крепких путах.
Господин взял со стола какую-то вещь, встал на колени – уже голый, с набухшим, торчащим вперед членом. Провел пальцами по киске, собирая жидкость, и стал гладить анус, смазывая его, расправляя, лаская нежно, как самую драгоценную игрушку.
Она уже привыкла к анальному сексу – когда ты постоянно им занимаешься, получая острый, взрывной оргазм – анал уже не кажется таким странным и непривычным. Оргазм немного другой – острее, сочнее, через боль и дискомфорт к высшей точке наслаждения – но по большому счету девушка наслаждалась любым оргазмом, который получала. Будь это вагинальынй оргазм, или тот оргазм, который схватывал ее во время минета.
Да, она кончала от минета, от вкуса спермы, от запаха ее, от ощущение яичек, стукающихся о подбородок, от гладкости головки, скользящей по языку. Дуры те женщины, кто не понимают сладости минета, когда мужчина вздрагивает, изгибается, стонет, изливаясь тебе в рот! Когда он весь в твоей власти - и тогда не она его рабыня, а он ее раб – раб, мечтающий о сладостных секундах излияния, секундах наслаждения, туманящего взгляд и сносящего голову! И вкус спермы, кстати, очень даже приятен – когда привыкнешь. Девушка теперь им просто наслаждалась – выпивая, слизывая, всасывая ее, как само лучшее лакомство.
Она почувствовала, что к анусу приставлено что-то холодное, гладкое. Секунда…в попку вошло что-то большое, раздвинувшее плоть так же легко, как клин раздвигает слои плотного дерева.
- Охх! – девушка охнула, задергала попой. Ощущение было не болезненным – непривычным. Хотелось пощупать – что это такое, но девушка и так догадалась – анальная пробка! Она никогда такую не пробовала, но видела в интернете. Забавная штучка. Сексуальная!
Но потом мысли ушли. Мужчина встал меж ног девушки и вонзился в киску, держа партнершу за бедра.
БАМ! БАМ! БАМ!
Он вонзается и вонзается, вонзается и вонзается, горячий член раздвигает плоть, киска хлюпает, течет, изо рта вылетает тонкий визг-стон, утробные вздохи, голова идет кругом, мир исчез, потерялся, растворился в красной пелене восторга, наслаждения и страсти!
И пробка в попе совсем не доставляет неудобства – наоборот! Каждое движение члена, каждое касание через тонкую перегородку плоти затрагивает ее, член толкает, смещает пробку, и кажется, что сейчас трахает не один человек, а два! Или один человек с двумя огромными сладкими членами…
- Как ты могла?! Как же ты могла, Лена!
Голос мужа. Привидится же во время оргазма! Совсем голову снесло!
Мужчина вынул член, но еще с минуту девушка ничего не видела – перед глазами вертятся кровавые круги, в ушах будто вата.
Почему он перестал трахать? Она хочет еще кончать! Еще!
- Еще! Я хочу еще! Е…и меня! Е…и! В жопу меня вы…и! Хочу х…й в жопу!
Она повторяла непристойности, материлась, не открывая глаз, повторяла рыгаетльства, требуя секса, будто читала заклинание вызывающее демонов. А когда открыла глаза – охнула, и помотала головой, не веря тому, что видит!
Муж! Перед ней стоял муж! Бледный, с вытаращенными глазами, одетый в курточку – на ногах тапки, что стояли возле порога. Почему-то ей это сразу бросилось в глаза – тапки! Он прошел не в ботинках, он аккуратно разулся – как она всегда от него и требовала.
Задергалась в оковах, краска стыда залила щеки, грудь. Как?! Как он узнал?! Выследил?!
- Выследил? – холодно, ледяным голосом, полным стужи.
Посмотрела на любовника – тот сидит спокойно, смотрит в сторону. Расслаблен – отдыхает. Лицо грустное, уголки рта опущены.
Вдруг пришло понимание – как?! Как посмели?!
- Тыы… - она выдохнула, глядя на любовника – Ты все знал! Ты оставил дверь открытой! Почему?! Зачем?!
Обмякла в оковах, бессильно опершись голым задом о стену. Остро ощутила пробку, торчащую в заднице и досадливо поморщилась:
- Вы с самого начала договорились, подонки! Так вот откуда ты взял адрес массажиста! Вот почему так настаивал на массаже! Тварь! А ты?! Как ты мог?!
- Это моя работа… - устало вздохнул любовник – Он нанял меня. Мы с ним договорились, что я соблазню тебя – если смогу. Что когда-нибудь я оставлю дверь открытой, он войдет и застанет тебя в самом интересном положении. А еще – что я иногда буду ему рассказывать о том, что мы с тобой делаем. И показывать фотографии.
- Ты фотографии делал?! О господи! Стыд-то какой! А если кто-то увидит?! А если в сеть попадут?!
- Не попадут. Я все удалил – показал мужу, и удалил. Он просил отдать ему их, но я не дал. Уговор был – только показать. Я хотел ему отдать, но…я влюбился в тебя.
- Врешь! Если влюбился – зачем тогда все это устроил?! Зачем оставил открытой дверь?! Зачем его сюда пустил?! Негодяи! Ну какие вы негодяи! Тьфу на вас!
Она плюнулся в любовника. Плюнула в мужа, но не попала. Любовник не пошевелился, и девушка злорадно заметила, что член его опал и висит как тряпочка.
- Отцепи меня! Ну?! Сейчас же!
- Пойми правильно…я всегда выполняю обещания. Всегда! Понимаешь?! – горько скривился любовник, вставая со стула – Я обожаю тебя! Но я обещал твоему мужу, и должен был выполнить! Прости, ласточка!
- Рррр… - «ласточка» зарычала так, что ей позавидовал бы оборотень из фильма ужасов, и любовник с кривой улыбкой подумал о том, что надо поберечь член. В этой стройной девушке таится такой заряд энергии, что атомная бомба отдыхает! Взорвется – и пепла не останется!
Осторожно освободил ей ноги, снял с крюка наручники, расстегнул.
С минуту стояла спокойно, потирая руки. Мокрая, блестящая от пота, исхлестанная плетью (вся в красных полосах), с красной сверкающей пробкой в анусе – она была прекрасна! Так прекрасна, что захватывало дух!
Шагнула вперед (любовник на всякий случай прикрыл пах – чего ожидать от разъяренной фурии?!), в три широких шага пролетела мимо голого мужчину и подбежав к мужу, засветила ему крепкую, смачную затрещину!
- Тварь! Как ты мог?! Я так тебе верила! Я тебя любила! А ты?!
Муж растерянно потер щеку, на которой отпечаталась крепкая ручка супруги, и так же растерянно пробормотал:
- А ты? Ты меня обманывала, не я тебя! Ну да, я искусил тебя, нанял человека, который мог тебя соблазнить! Я знаю твою тягу к крупным мужчинам гораздо старше тебя! Синдром папочки! Ты всегда таяла рядом с мужчинами далеко за сорок! А разве ты не обманула меня, когда выходила замуж? Я думал – ты девственница, а как оказалось, тебя имели двадцать человек, ты купалась в сперме! И кто у нас виноват?! Кто?!
- Ты! – голос девушки был жестким, ледяным, как сосулька. Она стояла перед мужем голая, с пробкой в попе, но выглядела прокурором на важном процессе – ты меня отдал ему! Ты хотел, чтобы он меня трахнул! Чтобы он меня развратил! Зачем?! Зачем ты это сделал?! А Я знаю – зачем! То-то ты пыхтел, когда я рассказывала о том, как меня трахали два десятка человек! То-то ты набрасывался на меня после того, как вызнавал новые подробности той истории! Ты смаковал! Тебе нужна жена-шлюха, жена, которая будет гулять налево, которая тебя ни во что не ставит! Так ведь?! Так, жалкий ты слизняк?! Молчишь?! Молчи! А я – скажу! Да, я обманула тебя. И еще обманула – помнишь, я сказала, что меня трахали только в презервативах? Что до попки не добрались? Так это все брехня! Меня драли всю ночь! В меня кончали! Я была залита спермой! Я сосала х…и, мне кончали в глотку и это мне нравилось! Я кончала, так, как никогда не кончала с тобой! Только он (она показала на любовника) заставил меня кончать так же, как тогда, и я ему благодарна! Смотри, смотри, что я делаю! И буду так делать всегда!
Она бросилась к любовнику, упала на колени, наклонилась, взяла в рот обмякший член, засопела, задвигала головой, косясь на мужа. Выпустила член изо рта, заработала руками – левой лаская мошонку, правой сдвигая и надвигая кожицу. Член начал восставать. И хотя еще не был твердым, как кость, приобрел внушительные формы.
- Смотри, видишь, какой у него член?! Тебе до него расти еще, и расти! Знаешь, какой он сладкий? Знаешь, как я люблю его сосать! Я бы всю ночь лежала, и держала его во рту! Как конфету! Как чупа-чупс! Я обожаю его! А смотри, что он может, смотри!
Девушка чмокнула член любовника в головку, встала, повернувшись к мужу попкой демонстративно-медленно извлекла из чмокнувшего ануса блестящую пробку. Анус вздрагивал, сокращался, то приоткрывая темное отверстие, то стягиваясь в розовое колечко, и казалось – это розовый глаз, который смотрит в душу мужа, оцепеневшего от этой картины.
- Давай! - она встала на колени, задрав попку к потолку, подставив ее любовнику – Е…и меня! Ну?! Давай! Он хочет знать, как это происходит, он хотел видеть меня с чужим мужиком – пусть смотрит! Ну?! Давай!
Мужчина как завороженный сидел, и смотрел на извивающуюся перед ним любовницу, виляющую голой попой, хрипло выкрикивающую непристойности. Его возбуждало, что рядом стоит ее муж, а она предпочла мужу его, любовника, что она унижает, оскорбляет мужа, ничуть не стесняясь в выражениях!
Член мужчины вздрагивал, пульсируя от прилива крови, раздувшись до предела, подтянув яички к самому стволу. Еще немного, и он кончит без всякого секса, только глядя на пульсирующий анус подруги, только слыша ее голос, только глядя на то, как эта похотливая сучка извивается перед ним, соблазняя своим похотливым задом!
И он не выдержал. Встал на колени, схватил девушку за ягодицы и ввел член ей в анус, едва сдерживая себя, чтобы не вонзиться сходу, рывком, рыча, как волк на покорную волчицу.
Девушка застонала, зашевелила попой, настраиваясь на движения любовника, и с вызовом посмотрела на мужа:
- Смотри! Видишь, как меня имеют, видишь?! Ты хотел этого?! Ты хотел, чтобы меня е…ли как последнюю блядь?! Это ты виноват! Ты! Смотри! Смотри! Оооо…как хорошо! Еще! Еще! Е…и меня! Е…иии! Да, я шлюха! Да! Еще! Еще! Сильнее! Быстрее! Быстрее! Оооооо….ооооо…хххх….оххххх…охххх….гляди, гляди как я кончаю! Гляди!
Она задергалась, горбатя спину и снова выгибаясь, схватила любовника за бедра, насаживаясь на член, подождала минуту, пока он кончал, мыча и вздрагивая, а потом отвалилась, упав на ковер и судорожно вздыхая, всхлипывая в последних судорогах оргазма.
- Видел?! Видел, как меня е…ут?! И теперь так будет всегда! (Мужчина судорожно-облегченно вздохнул) Ты этого хотел, так теперь – получи!
Она опустила руку между ног, поставила ладонь под вытекающую из ануса густую сперму, набрала ее в горсть и вдруг метнула в мужа, скорчив яростную гримасу:
- На! Получи! Попробуй, какая она на вкус!
Шлепок! Сгусток белой жидкости хлопнулся в щеку мужа, прилип, потом оставляя влажную дорожку спустился по щеке к уголку рта и остался там висеть.
Муж так и стоял – как каменная статуя, вытаращив глаза, а после того, как она бросила в него спермой – медленно открыл рот, будто собираясь что-то сказать, но замер, со спермой на губах. А затем, вдруг облизнул губы и сперма исчезла у него во рту, оставив вместо себя влажное пятно.
Воцарилась тишина. За окном на улице еле слышно шумели машины, во дворе кто-то тихо разговаривал в вечерней мгле, а в комнате ярко горел свет и не было ничего, кроме хриплого дыхания, запаха спермы и пота.
Девушка усмехнулась, помотала головой:
- Я знала. Я всегда подозревала. Ну что же…поговорим? Как жить будем дальше?