За четыре с лишним года семейной жизни Дима уяснил твердо – если его жене что в голову втемяшилось, проще уступить и согласиться. На семейном сленге это называлось «вожжа под хвост попала». Бывало такое нечасто, но приметы надвигающихся приключений он изучил не хуже наблюдающего за повадками животных юного натуралиста. Сначала Марина становилась рассеянной и задумчивой. Потом оживленно-беззаботной. А когда идея окончательно вызревала, в ее глазах как будто скакали солнечные зайчики. Так они попробовали секс втроем, причем во всех комбинациях. Встретились пара на пару. Поучаствовали в знатной групповушке. И вот, судя по знакомому блеску глаз, новая креативная идея была готова. На этот раз Марина возжелала ролевых игр, причем по ее сценарию, они с мужем оказывались на блатхате, где он ее и проигрывал в карты матерому уголовнику. Кроме бурной фантазии, жене Димы нужно было отдать должное еще в одном немаловажном моменте – организацию всех приключений она брала на себя и делала это безупречно, - от поиска партнеров до всех возможных мелочей и нюансов.
Сомневаться в компетентности супруги Диме не приходилось, - в обычной жизни она работала менеджером по подбору персонала в очень солидном агентстве. Но слишком необычным была новая задумка и вопреки устоявшимся правилам, перед заветной дверью он переспросил: «а проблем с этим Толей точно не будет?». Марина только улыбнулась, стрельнув теми самыми солнечными зайчиками, и сама нажала на звонок.
Вопреки сомнениям Димы, Толик был вежлив и аккуратен, да и собравшая любителей приключений чистенькая и аккуратно обставленная квартира ничем не напоминала какую-нибудь «воровскую малину» из криминальных фильмов. А стоявшие на столе алюминиевые миски и кружки казались всего лишь забавной и точной деталью антуража – игра все-таки.
«Только не миска это и не тарелка, а шлёнка, - угощая гостей клюквенной наливкой, Толик добродушно поправил Диму. И не кружка нужно говорить, а «фанш», или «кругаль». В соответствии с неписанным ритуалом, в начале встречи полагалось присмотреться друг к другу, пообщаться, да и в роли войти. Играть, так играть. Заметив явный интерес к этому уточнению, Толик продолжил пояснения: «уголовная феня в какой-то части сформировалась на основе идиш – языка европейских евреев. Дело в том, что перекрикиваясь из камеры в камеру, нужно было соблюдать секретность. А еврее были в каждой хате, да и среди охранников их в те времена по понятным причинам быть не могло».
Оценив уровень подготовки собеседник. Дима уважительно произнес: «я вот спросить хочу, а откуда такие познания?» После небольшой паузы, Толик тихо, но очень убедительно ответил: «только не спросить, а поинтересоваться. А так все просто – я по образованию филолог, вот и изучил предмет во время отсидки. Дали мне семь, отсидел три с половиной, ну да это дело прошлое. Давай братан еще по пятьдесят. За тех, кто у хозяина».
Без сомнений, это было самое необычное сексуальное приключение Марины. Приняв душ и облачившись в нечто крайне соблазнительное, она три с половиной часа слушала застольный разговор Димы и Толика, сначала неспешно протекавший под клюковку, а потом и под домашний самогон.
В хату заходишь спокойно, не обращай внимания на всю эту муть из фильмов. Ты же первоход, ты знать ничего не обязан, не будут тебе подкладывать всех этих полотенец под ноги или вопросы каверзные задавать. А для арестантов главное – людское, так воры решили. Так что тебя в хате должны встретить, угостить, чем богаты, рассказать про житье-бытье. Наглеть и косячить не нужно, конечно…
Запомни три важные буквы – АУЕ, это такой опознавательный знак, как пароль порядочного арестанта. Расшифровывается как «арестантско-уркагантское единство». В Бутырке на одной сборке правда другое толкование было на стене написано: «ара украл еду» (тут Толик мечтательно улыбнулся чему-то своему). Вот говорят тебе на пересылке, к примеру, - «АУЕ»! А ты в ответ: «жизнь ворам». А тебе: «вечно!» Все, сразу ясно кто есть кто, хотя бы в первом приближении. По мастям и областям.
Тачковка – это бумага такая, чтобы тебе было понятно, как мандат у большевиков в революцию. В ней учитывается весь баланс- что куда передано. Откуда или от кого поступило. На общее – своя бумага, на воровские деньги – своя. И пока смотрящий за хатой бумаги эти держит, он власть и рука воров. Как его разгрузили и бумаги забрали – все, власть его кончилась. Отсюда и словечко «затачковано», - в значении «записано, зафиксировано».
Иногда Марине казалось, что этот бред никогда не кончится. В первые полчаса она еще пыталась вернуть увлекшихся разговором мужчин к намеченным планам. Но убедившись, что это бесполезно, как-то стихла и даже глаза ее поблекли, растеряв под разговоры о «конях, прогонах и малявах» тех самых озорных зайчиков.
Даже неудавшиеся приключения когда-то подходят к концу. Оставив за столом порядком перебравшего Диму, Марина вывела смущенного Толика на кухню и неожиданно блеснула солнечными зайчиками зрачков: «А теперь ты мне за пять минут, четко, по сути и без соплей расскажешь, как и за что опускают в тюрьме или на зоне».
А оставшийся в комнате Дима в это время напевал под нос что-то вроде «хоп, мусорок» и было ему хорошо. О том, что новые приключения ждут его дома, он пока не знал. А уж о подаренном жене на прошлое восьмое марта фаллоимитаторе не вспоминал и вовсе.